В 1820 году отправлены были две экспедиции под начальством
лейтенантов Врангеля и Анжу с целью продолжения
гидрографических работ 30 и 40-х годов XVIII века. Предполагалось описать берег океана от Шелагского мыса до Берингова пролива с устьями впадающих на этом пространстве рек, а также сделать съемку близлежащих островов и удостовериться, не находится ли против этого берега еще и других, более отдаленных. Работы обеих экспедиций начались в 1821 году.
Врангель из Нижне-Колымска дошел до Шелагского мыса, а помощник его
мичман Матюшкин до мыса Островного, в земле чукчей. Потом они оба вместе на нартах, запряженных собаками, проезжали по замерзшему океану в разных направлениях и, осмотрев пространства до широты 70°52', никаких признаков земли не заметили. Осмотрев группу Медвежьих островов, они возвратились в Нижне-Колымск. Отсюда сам
Врангель отправился для описи вверх по Колыме,
Матюшкина с доктором Кибером послал к Большому и Малому Анюям, а
штурмануКозмину поручил продолжать съемку океанского берега. Весной 1822 года
Врангель с Матюшкиным и Козминым повторили поездку по льду и, доезжая до широты 72°2', также никаких новых островов не открыли.
В 1823 году
Козмин сделал съемку Медвежьих островов и Крестовых, а
Матюшкин с Кибером Чукотского берега до Северного мыса.
Анжу с помощником своим штурманом
Бережных исследовали берег океана от реки Яны до Индигирки, сделали съемку устьев обеих рек, островов: Котельного, Фадеевского и Новой Сибири, проверили положение Ляховских островов и песчаной отмели между островами Котельным и Фадеевским и, доезжая на нартах до широты 74°3', также никаких признаков земли не заметили.
Экспедиции Врангеля и Анжу, пользуясь более совершенными научными способами и превосходнейшими инструментами, сравнительно со своими предшественниками аннинского времени, произвели несравненно вернейшие работы и собрали драгоценные научные сведения о посещенных ими местах.
Врангель издал прекрасное описание совершенной им экспедиции, а
Анжу лишен был этой возможности по причине пожара своего дома, при котором уничтожились все находившиеся у него бумаги.
Суровые климатические условия экспедиций оставались прежние и представляли прежние опасности, особенно при отдаленных поездках по ледяным пустыням океана. Во время описанных работ морозы иногда были так велики, что налитая в искусственный горизонт ртуть застывала прежде, чем наблюдатель успевал
взять высоту светила, и тогда надобно было, сохраняя прежнее положение, дожидаться, покуда согретую ртуть не вольют снова в прибор.
Полезная деятельность Адмиралтейского департамента особенно благотворно выразилась в заботливости о безопасности плавания в водах, наиболее посещаемых нашими военными судами. Бедное и недостаточное освещение и
ограждение знаками Финского залива и принадлежащей России части берега Балтийского моря было приведено в лучшее состояние сравнительно с прежним. Вновь построены
маяки при устье реки Наровы, на островах Финского залива: Соммерсе, Экголыме, Наргине и Оденсгольме; в Ревеле – Екатеринтальский: при входе на рейд на банке Мидельгрунт поставлен
плавучий маяк и в Балтийском море у острова Эзеля построен маяк Фильзандский. Кроме того, как отличительные
дневные знаки, поставлены
башни: в Финском заливе на Стирсунде, Долгом Носе, Биоркэ, Нерве, Стеньшхере, Родшхере; а при входах на рейды и в других более опасных местах расставлены второстепенные меньшие знаки. В Каспийском море построен маяк на острове Жилом и в Белом – на мысах Пулонгском и Орловом.
Из существующих маяков улучшены перестройкой или освещением: Толбухин, Сескарский, Гогландские, Кошкарский, Рунский, Домеснесские, Рижские и Цирлихский (Сфальферордский). Все маяки начали освещаться масляными лампами, и для усиления их света введены
посеребренные рефлекторы. Одним из важных улучшений было установление точного однообразного порядка во времени освещения маяков. Балтийские положено освещать со вскрытия льда до половины мая и с начала июля до конца навигации. Это упорядочение, необходимое для безопасности плавающих судов, осуществилось однако с большими затруднениями и переговорами благодаря тому, что некоторые из маяков, как то: Рунский, Дагерордский, Сфальферордский и Домеснесские, находились в частном владении и пользовались особенными правами, полученными еще от шведского правительства. Из таких маяков: Домеснесские находились на мысе Дондаген и принадлежали к майорату
баронов Сакенов. По контракту, заключенному в 1680 году шведским правительством с владельцем имения, он за освещение двух маяков получал ежегодно 2.500 талеров. Впоследствии, в 1721 году, этот контракт получил утверждение и от русского правительства, и только после продолжительных переговоров с владельцем в 1817 году состоялось соглашение: оставляя маяки в собственности владельца и производя ему за освещение их прежде получаемую сумму, порядок освещения маяков подчинить морскому министерству. Тому же условию подчинились и другие маяки, находившиеся в частном владении.
В 1807 году состоялось
«положение» о содержании маяков и штате их команды; в должность
директора маяков назначен капитан 2 ранга
Леонтий Васильевич Спафарьев, много плававший и образованный моряк. Благодаря удачному выбору такой достойной личности, наше
маячное дело и вообще заботы о безопасности плавания в наших морях приняли должное направление. Преданный своему делу, неутомимо и энергично трудящийся
Спафарьев привел вверенную ему часть в такое совершенство, какое было только возможно по современным ему научным сведениям и отпускаемым на этот предмет суммам.
Примечание "Кубрика": Если вы встретите на этих страницах неизвестные или незнакомые вам морские
термины, вы можете посмотреть их значение в Морском словаре терминов, в Словаре
ветров и в других разделах нашего сайта! Очень удобно искать незнакомое слово на
страничке "Поиск в
словарях".