Турецкий флот, под начальством
капитан-паши
Эски-Гассана, явившийся в исходе мая к
Очакову, состоял из 10
кораблей, 6
фрегатов и 47
галер,
канонерских лодок и других мелких
судов. Для защиты
лимана наша паруснаяэскадра, между которой размещены были суда гребной
флотилии, расположилась в линии от
Станиславского мыса до
устья
Буга. Турецкий адмирал, остановясь у входа в лиман, выслал в него, для получения сведений о русском флоте, до 30 судов гребного флота, которые, увидя нашу
дупель-шлюпку, шедшую из Кинбурна к Глубокой
пристани, окружили ее и открыли огонь. Командир дупель-шлюпки
капитан 2-го рангаСакен отстреливался от неприятеля до последней крайности, но когда убедился в невозможности спасения, то, не допуская мысли о сдаче, свалился с ближайшими турецкими галерами и вместе с ними взорвался с дупель-шлюпкой на воздух. Подвиг геройского самоотвержения
Сакена, воодушевивший до энтузиазма русских моряков, не остался без влияния и на самих турок, показав им опасность
абордажа русских судов даже и при огромном превосходстве сил.
Надеясь до прибытия к
Очаковуармии Потемкина истребить
Лиманский флот, капитан-паша два раза энергично атаковал линию наших судов, но был блистательно отбит с потерей двух кораблей (один из них был самого капитан-паши) и трех мелких судов. После второго неудачного нападения турки, пользуясь темнотой ночи, в беспорядке бросились к выходу из лимана и, преследуемые флотилией
Нассау-Зигенаи огнем с батарей
Кинбурна, 18 июля потеряли сожженными и потопленными 13 судов (6 кораблей, 2 фрегата, 1
бомбардирское судно и 4 мелких). В последних двух сражениях урон турок убитыми, потонувшими и ранеными доходил до 6 тысяч человек; в плен взято 1763 человека. У нас же убитых и раненых было только 85 человек.
Неуспевшие выйти в море 12 неприятельских судов остались под выстрелами
Очакова, но так как они имели сильную артиллерию и могли оказать большую помощь осажденному гарнизону, то
Потемкин, подойдя 1 июля, с армией к
Очакову, приказал уничтожить эти суда.
Нассау-Зиген, несмотря на сильный огонь с крепости, смело атаковал турок и, взяв одно судно в плен, все остальные сжег и потопил. В последних битвах особенным мужеством и распорядительностью отличился грек,
бригадир Алексиано, незадолго перед этим сильно оскорбленный назначением на место его
Поль-Джонса. Благородная месть
Алексиано, выразившаяся в полном самоотвержении и в действиях, много способствовавших победе над сильнейшим неприятелем, вызвала признательность самого
Поль-Джонса и обратила внимание
Потемкина.
Севастопольская эскадра, успевшая исправить свои повреждения, под начальством
Войновича вышла в море и 3 июля у
о. Федониси встретилась с турецким флотом. Турки имели 25
линейных кораблей и фрегатов и до 20 мелких судов; у
Войновича же было 2 корабля, 10 фрегатов и 24 мелких судна. Бывший на ветре капитан-паша атаковал наш флот, направя на каждый из кораблей и больших фрегатов по пяти противников. Но и при таком превосходстве неприятельских сил, благодаря искусным и решительным маневрам начальника
авангардакапитана Ушакова и меткому, живому огню нашей
артиллерии, вскоре после начала сражения многие из атакующих турецких судов, потерпев повреждение, спешили уклониться от боя. Ожесточенная борьба продолжалась около 3 часов, и капитан-паша принужден был оставить место битвы. Хотя потери турок ограничились одной потонувшей
шебекой, но важным следствием нашей победы было то, что неприятельский флот вместо предполагаемого появления у берегов
Крыма должен был для исправления повреждений удалиться к берегам
Румелии. Участвовавшие в сражении турецкие суда, сравнительно с русскими, имели гораздо сильнейшую артиллерию, и потому наши суда также не мало пострадали в этом неравном бою. Так например,
фрегат Берислав кроме сильных повреждений в
рангоуте получил несколько важных
пробоин от турецких каменных стофунтовых
ядер.
В этой первой победе Черноморского флота над значительными неприятельскими силами с особенным блеском выказались боевые способности Федора Федоровича Ушакова, высоко оцененные Потемкиным и послужившие, впоследствии, поводом к назначению Ушакова на место Войновича.
В исходе июля турецкий флот, увеличенный судами, находившимися в устьях
Дуная, явился вновь к осажденному
Очакову, и турки, заняв лежащий поблизости
остров Березань, возвели на нем сильные укрепления.
«Он (капитан-паша), – писал Потемкин, – делает большое препятствие (успеху осады); прилепился к Очакову, как шпанская муха». В продолжение пребывания у лимана турки, несмотря на значительность своего флота, состоящего из 25 линейных и 40 мелких судов, не решались на
атаку защитников лимана и успели только, пользуясь противным для наших судов ветром, высадить в подкрепление гарнизону
Очаковадесант в 1500 человек. Но при наступлении
штиля оставшиеся у крепости 33 турецкие судна были вскоре истреблены нашей гребной флотилией.
Для отвлечения неприятельского флота от осажденной крепости
Потемкин послал капитана Д. Н. Сенявина с отрядом из 5 судов к берегам
Анатолии.
Сенявин, успешно исполняя данное ему поручение, взял несколько
призов, сжег до 10 торговых турецких судов, истребил на берегу большие запасы хлеба и вообще, как писал
Потемкин, «разнёс страх по берегам анатолийским, сделав довольное поражение неприятелю». Но главная цель посылки отряда
Сенявина не была достигнута: турецкий флот до поздней осени упорно держался у
Очакова и ушел в Босфор только в ноябре месяце.
Нассау-Зиген и Поль-Джонс, сильно не поладившие друг с другом, оставили командование флотом, которым стал начальствовать по-прежнему
контр-адмирал Мордвинов. Наши суда держались в лимане до самых
заморозков и застигнутые
льдом, не имея возможности добраться до
Буга и Херсона, остались зимовать в разных местах лимана. Во время этой трудной осенней
стоянки от сильной
бури погибли 4 вооруженные
лодки.
Примечание "Кубрика": Если вы встретите на этих страницах неизвестные или незнакомые вам морские
термины, вы можете посмотреть их значение в Морском словаре терминов, в Словаре
ветров и в других разделах нашего сайта! Очень удобно искать незнакомое слово на
страничке "Поиск в
словарях".